Валерия. Роман о любви - Юлия Ершова

— Вы бы себе ошейник прикупили, с шипами, — процедила она.

Вахтёр уронил фуражку и пустился во все тяжкие. Брань смрадным дымом наполнила холл, и Лера чуть не задохнулась, приближаясь к выходу.

В институте дедушка-вахтёр был известен тем, что бросался на людей, которые попадали в область его рычага власти — вертушку. Обычно он облаивал молодёжь, женщин с беспечным выражением лица и мужчин с первого раза не попавших в ритм входной карусели. Иногда свирепый пограничник устраивал проверку документов: в том случае, когда ему хотелось напасть, а интуиция подсказывала — нельзя.

Подруги обнялись и защебетали под слабеющие угрозы из пункта контроля.

— Лерка! Лерусечка моя!

— Алла, как я рада тебе, как счастлива, пойдём, мне столько нужно тебе рассказать.

Алла подхватила подругу, и они, как дети, побежали к вишнёвой «девятке», припаркованной у крыльца. В машине они опять обнялись и наговорили друг другу приятных слов.

— Подумать только, как я здесь работала. Выжившие из ума надсмотрщики, не зарплата, а пособие на десять буханок хлеба… Лера, ну что ты здесь делаешь, скажи, — закончила вводную радостную часть Алла.

— Аллочка, прошу, не начинай. Ты же знаешь, я выросла в этом институте. И потом — больше ничего не умею и не могу.

— Ничего не умеешь, — съязвила Алла, поворачивая ключи, — только на стуле сидеть восемь часов… В тюрьме и то забавнее. Ты двинешься здесь от скуки. Сейчас смутное время, если действительно хочешь заниматься наукой, — машина сорвалась с места, — поезжай в Штаты к своему братцу, а не сиди в этом приюте для убогих.

Лера хотела похвастать новой должностью, но не посмела — какое значение имеет ранг в «приюте для убогих»? Рядовой ты убогий или начальник двух убогих? Пособие на десять буханок хлеба или на пятнадцать? А деловая подруга с удовольствием продолжила:

— Сейчас сюрприз! Та-дам, та-дам! Мы едем в новый офис, на Академической, посмотришь, какой у меня кабинетик, а у Костика так совершенное совершенство, в стену впаяли огромный аквариум с подсветкой, идея моя!

Сгорая от нетерпения, Алла ударила по педалям с такой силой, что на её туфлях заискрился чёрный бархат. В открытое окно ворвался ветер и растрепал подругам волосы. Они рассмеялись, и Лере показалось, что они летят на аттракционе.

«Вишенку» припарковали около двухэтажного здания с огромными окнами, под огромными ёлками. Алла, заглянув в зеркало, нахмурилась и схватилась за голову — волосы стояли дыбом.

— Долбаный ужастик! — сказала она и принялась перерывать бардачок. К Лере на колени высыпались щётки для волос, и раскрытая косметичка, и содержимое косметички.

Длинные спутанные пряди волос Аллы исправлению не поддавались, и Лера, которая уже и причесалась, и напудрила лицо, пришла на помощь. Она пригладила волосы подруги круглой щёткой и стала прядь за прядью терпеливо укладывать примятый хаос в послушные локоны.

Алла вернулась к главной теме разговора.

— Лерка, представляешь, обеды будут доставлять прямо на рабочие места, я сегодня в ближайшем кафе договорилась! Для всех блюда одинаковые, никакого неравенства! А Костику — только бульон, только. Он же щи-борщи терпеть не может. Ещё сок ему свежевыжатый, ну… остальным компот. И обязательно осетрину запечённую, он так рыбку нежную, жирненькую любит. Ну, разумеется, салат, и Косте никаких горошков с майонезом — только свежие овощи с оливковым маслом.

— Ох! Как ты мужа любишь! — иронизирует Лера, откладывая расчёску.

— А то! — расхохоталась восстановленная после лихого заезда сногсшибательная брюнетка.

Алла потянулась за косметичкой. Как только губы впитали красную, в тон костюма, помаду, она продолжила:

— Завтра массовый переезд. И я тебя не просто так сюда привезла. Мы увеличиваем штат. Предупреждаю: если опять откажешься, я заберу твою Светку, она шустрая и смекалистая.

— Да, и не слишком симпатичная, — съязвила Лера.

Алла с удовольствием развила идею:

— На моей работе достаточно и одной красавицы, не находишь? К тебе, моя радость, это не относится. Дятловской я верю больше, чем любому человеку на всей планете. Всё. Вытряхивайся!

Охранник встретил Аллу и Леру с поклоном, невысокий мужчина средних лет с отшлифованной осанкой. Хозяйка компании приняла вид королевы и ответила на его приветствие снисходительным кивком. Уголки её губ приподнялись, а глаза сияли удовольствием. Алла взяла охранника под руку, как будто отдала приказ «вольно»:

— Витюша, как первый рабочий день?

— Прекрасно, Алла Михална! — отрапортовал служивый.

— Мы с рейдом. А ты, дружище, нас охраняй… от врагов! — пошутила Алла.

— Так точно, Алла Николавна, — чётко откликнулся Витюша.

Алла хлопнула Витюшу по плечу и потянула обалдевшую подругу по широкой лестнице на второй этаж.

— Ой! Алла… не лети. Сердце заходится — ты такая крутая. Ну… просто невероятно. Этот солдат вытянулся перед тобой, как перед генералом!

— Да уж! Это не твой дедунец с вертушкой… В упор его не помню. Откуда он взялся?

— Это тесть нового директора укрепляет кадрами институт.

В мгновенье ока Алла разблокировала кодовый замок на тяжёлой двери и втолкнула подругу в сияющий от тысячи светодиодных лампочек холл.

— Смотри, милая, — сказала Алла, описывая маникюром за пятьдесят долларов магический полукруг в воздухе, пропитанном запахами новой мебели, чистящих средств и выделанной кожи. — Вот… холл, два коридора, семь кабинетов по периметру для клерков, или… как там называют этих писак… белые воротнички.

Хозяйка шикарного офиса плюхнулась на один из четырёх пузатых диванов чёрной кожи, который вежливо хрюкнул в благодарность за оказанную честь. Она не отрывала взгляда от подруги, которая переминалась с ноги на ногу, боясь испачкать ковёр.

— Что ты замерла под дверью?.. Да не снимай обувь. У меня есть уборщица и моющий пылесос.

Лера с разбегу приземлилась на тот же диван, рядом с любимой подругой. Они опять обнялись, но приятности говорила теперь только Лера.

— Ну какая же ты начальница! Какая же ты главная. С ума сойти. Ну как же ты этим всем командуешь? — спросила Лера, обводя обстановку рукой со своим, домашним маникюром.

— Ерунда. Привыкла уже. Могу и государством управлять. Главное, зычно крикнуть и требовать что-нибудь. Народ тупой пошёл и ленивый. Воруют. Даже бумагу писчую, ручки, карандаши — ты не поверишь. Так и хочется плёточку в руки взять.

— Ой, Алла… Не верю, что это ты, — сказала Лера, заглядывая в тёмные глаза подруги, которые, переливаясь свободой, жаждут власти и побед.

— А придётся. Ну, идём в бухгалтерию, в моё пристанище… конец первого коридора.

Перед Лерой распахнулась стеклянная дверь, и тут же навязчивый запах дерева и лака щекотнул Леркин нос.